продукции сельского хозяйства. При этом отмечалось, что деревня находилась в менее благоприятных условиях, чем город (имело место перепроизводство продукции сельского хозяйства, крестьянство увеличило уровень потребления продукции промышленности). Город был не в состоянии закупить всю продукцию сельского хозяйства. Крестьянство, не имея возможности ее реализовать, не могло приобрести продукцию города[600].
Преображенский считал неправильной и упрощенной точку зрения – чем дешевле закупается хлеб у крестьян, тем лучше для промышленности: увеличения цен на сельскохозяйственную продукцию можно добиться благодаря экспорту, что приведет к росту покупательной способности крестьян (для государства – росту стоимости продналога). Цены на сельскохозяйственную продукцию предлагалось увеличить на основе максимального роста хлебных закупок и экспорта.
На основе приведенных данных Преображенский сделал следующие выводы: все элементы народного хозяйства необходимо учитывать в их динамике. Государственное регулирование позволит предвидеть кризисы и ослаблять их последствия. Кризисы возникают на основе диспропорциональности между промышленностью и сельским хозяйством. Таким образом возникает основной тип всех кризисов. Другие типы кризисов происходят внутри государственного хозяйства[601].
Преображенский допускал, что сосуществование различных систем хозяйства может быть ареной не только борьбы, но и равновесия, следовательно, объективного проявления двух основных экономических законов. Закон социалистического накопления ограничен условиями товарного хозяйства, с присущей последнему закономерностью развития и методами регулирования. Товарное хозяйство ограничено, в свою очередь, законом социалистического накопления[602]. Данное допущение Преображенского внешне противоречило изложенным выше его построениям по поводу скорейшего вытеснения несоциалистических форм хозяйствования. Но объяснение можно найти в дальнейших рассуждениях. Преображенский не мог не осознавать, что народное хозяйство оказалось бы в тяжелом положении, если крестьянское хозяйство оставалось бы хозяйством натуральным. Доказательством тому служил опыт эпохи военного коммунизма. Выход предлагался в следующей схеме: развивая товарный обмен между городом и деревней, крестьянское хозяйство поставить в зависимость от государственного хозяйства. Более того, закон стоимости использовать в государственных интересах. Закон стоимости оказывал свое влияние при закупке товаров государством у мелкого производства, которое имело одновременно других конкурирующих покупателей внутри страны. Но ситуация менялась по мере сосредоточения в руках государства преимущественных закупок – крестьянству диктовалось требование перейти от данных культур к другим, если цена монопольного закупщика (то есть государства) оказывалась неприемлема для производителя. В этом случае закон стоимости не только находит свое выражение в ценах, то есть в денежном выражении в обмене с частным хозяйством, но и отражается на стоимости продукции государственной отрасли производства, а также всех смежных отраслей[603].
Преображенский рассмотрел структуру обмена частного хозяйства с государственным. Действие закона стоимости проявлялось в значительной степени при обмене животноводческих продуктов питания (мясо, масло, яйца). Оно было велико также при обмене сырья – кожи, овчины, шерсти, где много конкурирующих покупателей и где сам производитель при неблагоприятной рыночной конъюнктуре увеличивал собственную кустарную переработку сырья, бойкотируя город. Меньшее влияние внутрирыночных отношений проявлялось при обмене технического сырья – пеньки, льна, хлопка. Здесь регулировка предельных цен основывалась на внешнем рынке, то есть под влиянием закона стоимости мирового хозяйства, но в рамках большой разницы средних внутренних цен и цен внешнего рынка контроль над ценами находился в руках монополиста – экспортера (как и монополиста по фабричной переработке), то есть государства. В большей степени государство являлось хозяином положения в области цен в торговле зерном[604]. Преображенский предполагал, что с развитием хлебной торговли как следствием роста товарности крестьянского хозяйства, регулирующая роль государства в этой области (в пределах, очерченных мировым законом стоимости) будет возрастать.
Законы товарного производства оказывали в большей степени свое действие на государственное хозяйство в области реализации продукции государственной промышленности на частном рынке. Объяснение заключалось в следующем. В регулировании государственного хозяйства достижима большая планомерность в распределении заказов, несмотря на колебания, которые исходят от отраслей, непосредственно связанных с частным хозяйством. Другое дело – обмен с частным хозяйством. В этой области пропорциональность в динамике государственной промышленности зависит от пропорциональности развития частного хозяйства. Последняя складывается стихийно – здесь государственная промышленность, по терминологии Преображенского, крепко привязана к колеснице частного хозяйства: ее работа на рыночный спрос является необходимой предпосылкой самого социалистического накопления. Если накопление за счет частного хозяйства означает активный баланс обмениваемых ценностей на стороне государственного хозяйства, то этот баланс будет тем больше, чем больше при прочих равных условиях числовые величины обмена. Вследствие зависимости государственного хозяйства от платежеспособного спроса частного хозяйства происходят колебания стихии товарного хозяйства[605]. Эти колебания могут быть ограничены плановой политикой цен и плановым развитием государственного хозяйства, основанном на предварительном учете спроса частного хозяйства, но не могут быть ликвидированы полностью.
Влияние частного хозяйства на государственное сказывается в том, что на стадии первоначального накопления и при крайней бедности капиталами государственное хозяйство подчинено в своем развитии размерам платежеспособного спроса, поэтому не может вырваться здесь из законов товарного производства. Постепенное увеличение фонда воспроизводства за счет обмена с частным хозяйством возможно лишь на основе рыночного спроса. При отсутствии иных основных форм связи частного хозяйства с государственным, кроме рыночного товарообмена, последнее само становится необходимой предпосылкой социалистического накопления.
Действие закона стоимости в товарном хозяйстве при свободе конкуренции, таким образом, существенным образом отличалось от действия этого закона в экономическом поле советского государственного хозяйства: разница здесь примерно такая же, какая бывает в силе удара падающего с большой высоты камня на поверхности воды и на дне водоема. Преображенский считал: чем организованней государственное хозяйство, чем тесней связаны его отдельные звенья оперативным хозяйственным планом, составляя компактное экономическое целое, тем сильней его противодействие закону стоимости, больше его активное влияние на законы товарного производства[606]. Подводя баланс действию закона стоимости и закона социалистического накопления в советском хозяйстве, он приходил к выводу, что научный анализ переходного хозяйства невозможен без признания наличия указанных двух законов и без изучения того, что является продуктом их взаимодействия.
Преображенский считал несостоятельным возражение против возможности противопоставления закона стоимости как стихийного регулятора экономических процессов товарного хозяйства, закону социалистического накопления, выраженному в сознательной политике пролетарского государства. Если закон социалистического накопления находит свое выражение в соответствующей экономической политике пролетарского государства, то это не дает оснований исключать результаты этой политики, ее движущие мотивы и причины из круга явлений, подчиненных экономической необходимости. Преображенский придерживался точки зрения, что заранее осознанная необходимость определенных действий в области экономики не устраняет того или иного закона как внешне принудительной силы, заставляющей действовать именно в данном направлении. Тем более что «сознательность» творцов нового строительства в своей массе, по его замечанию, отличалась весьма скромным уровнем[607]. Закон предварительного социалистического накопления Преображенский рассматривал как внешне принудительную силу советского государства, направленную на самосохранение всей системы[608].
В рамках переходной товарно—социалистической системы хозяйства, по Преображенскому, действуют одновременно два регулятора с диаметрально противоположными тенденциями: с законом о первоначальном социалистическом накоплении связывались тенденции будущего советской экономики, в законе стоимости (или ценности, как тогда его называли) виделось прошлое, стремящееся задержаться в настоящем и повернуть назад колесо истории. В законе стоимости концентрировалась суть товарного и товарно—капиталистического элементов хозяйства.
Закон стоимости оценивался как закон стихийного равновесия товарно—капиталистического общества. В обществе, в котором отсутствуют центры планового регулирования, благодаря действию этого закона, прямому или косвенному, достигается то, что нужно для относительно нормального функционирования всей производственной системы данного типа: распределение производительных сил между отдельными отраслями хозяйства, состоящее из распределения людей и средств производства, распределение прибавочной стоимости для расширенного воспроизводства между отдельными отраслями или странами, распределение ее между классами, технический прогресс, победа экономически передовых форм над отсталыми и подчинение последних первым. Закон стоимости выступает стихийным регулятором производственного процесса
